Никогда не смогу забыть тот злополучный вечер. 11 лет назад в не стало Заслуженного деятеля искусств России, художественного руководителя и главного дирижера Республиканского Государственного хора Рамазана Гаджиева.
Оказывается, в жизни случается и такое — ТРИУМФ И ТРАГЕДИЯ В ОДНО МГНОВЕНЬЕ! Впервые с таким столкнулась.
Это был первый концерт Дагестанского хора после того как он распался при ГТРК «Дагестан» и был восстановлен вновь при Министерстве культуры, для чего Рамазан Магомедович приложил немало усилий.
В тот день в доме Гаджиевых царила праздничная обстановка. Собирались вечером после концерта накрыть ужин для друзей и близких. Но судьба распорядилась иначе.
Завершился концерт под гром восторженных аплодисментов. Рамазан Гаджиев выразил благодарность министерству культуры, солистам хора, зрителям и всем, кто в этот радостный вечер находился рядом с ним и его коллективом. После чего он повернулся лицом к солистам, попросил еще раз исполнить коронную песню хора «Многие лета».
Очень многие из зрителей поднимались на сцену с цветами поблагодарить и выразить свое восхищение маэстро.
Вот и Карина, его любимая дочь, счастливая идет поздравить отца с триумфальным концертом. Успела вручить роскошный букет и обнять отца. Только она отошла, с букетом подошла свояченица Рамазана, а супруга Залму поднималась на сцену с букетом. Рамазан Магомедович потянул руку, чтобы взять цветы. И в этот момент я заметила, что он падает. Фотоаппарат из рук чуть выронила. Упал и букет из рук супруги. Врач по профессии она сразу поняла, что его невозможно спасти — третий инфаркт. Но до последнего вздоха сидела у изголовья и читала дуа. Врачи на двух машинах «скорой помощи» оказались бессильны. И Карина, до последнего обтирала грудь отца. Все ожидали чуда.
Зрители долго не отходили. Солисты хора, близкие и родные все в шоковом состоянии.
«Какая красивая смерть! — кто-то прервал молчание. Это был композитор Магомед Гусейнов. — Как бы я хотел себе такую смерть.»
Рамазан Магомедович ушел от нас в расцвете творческого взлета, счастливый, от того, что ему удалось восстановить распавшийся хор. Ушел в красивом дирижерском фраке, с дирижерским жезлом в руках, утопая в роскошных букетах.
«Рамазан цавувасса гьавасрал цIарал ччувччуну лавгунни», — говорил Ширвани Чалаев. «Сгорел в своих эмоциях»
В тот вечер до конца концерта из журналистов осталась только я, хотела взять у Рамазана Магомедовича интервью. Фотографы сняли начало концерта и ушли.
На следующий день телефоны нашей редакции горели от звонков. Все спрашивали, нет ли у меня других фотографий и не могу ли я им их продать. Нет! Не было. И быть не могло. Я журналист национальной газеты. И мы никогда не позволяем себе переходить грань журналистского этикета, ради резонансного материала. А в «Илчи» я дала лишь пару предложений о трагедии и вот эту последнюю фотографию из жизни маэстро, где дочь вручает ему цветы. А к 40 дням написала большой материал на 3 полосы с воспоминаниями о Рамазане Гаджиеве его друзей, коллег и почитателей его таланта.
Светлая память маэстро! Любим и помним!
Зулейхат Тахакаева
